Бросив взгляд на Титова – вижу на его лице застывшую маску неприязни. Это ведь весело? Почему тогда ему нет?

Вернувшись к сообщению, пишу Ане, что она классно выглядит.

— Думаю, подобные мероприятия не для тебя, Пчёлка, — обдумав, произносит Вова. — Что обычно делают на рок-концертах в Чикаго?

Он ставит вопрос, но тут же отвечает, словно я не знаю.

— Употребляют наркотики и алкоголь в непомерных количествах, а затем трахаются в полубезумном состоянии в туалетных кабинках с первыми встречными.

— У тебя, видимо, есть опыт. Я тоже хочу его получить. Попробовать наркотики, закинуться алкоголем, а затем прямиком к кабинкам...

— Прости, не оценил шутку. У меня нет времени и желания для подобных мероприятий, Майя. Просто хочу предостеречь.

Застыв над отправленным ответом Ане, не нахожусь чем парировать. Решаю не обострять ситуацию и получаю фотографию солиста, который и правда оказывается очень даже ничего.

Глава 49.

***

— Прости-и! – обращаюсь к Светлане, когда она открывает входную дверь и встречает нас на пороге.

— Всё в порядке, детка, — тут же успокаивает. – Без вас не начинали.

Расцеловав беременную девушку в обе щеки, вручаю ей цветы и яркий подарочный пакет. Внутри фоторамка и комплект для создания отпечатков ручек и ножек будущего малыша.

— Уф-ф, а я переживала, что всё пропустила.

Оставив в прихожей сумку и пиджак, направляюсь на задний двор дома. Светлана берёт меня под руку, интересуется как прошёл день.

Когда я только прилетела в Штаты – она была одной из первых с кем я познакомилась. Крепкой дружбы не вышло, потому что у нас слишком разнились интересы. Я правда пыталась, но после нескольких отказов сходить вместе на шопинг или в кафе – отбросила эту идею. С Аней у нас оказалось гораздо больше общего. И, тем не менее, Светлану я нахожу очень милой и приветливой. Она радушная хозяйка и никогда не отпускает гостей домой с голодным желудком.

— Обалдеть! – искреннее восторгаюсь, когда вижу двор, украшенный шарами и гирляндами.

По центру у забора расположена арка. Одна её половина голубого цвета, а другая – розового. На передвижном столе стоит торт с секретом внутри. Судя по тому, что он до сих пор не разрезан – нас и правда ждали.

— Мы с Толей сильно старались, — довольно произносит Светлана. – Знала бы ты чего мне стоило удержаться и не спросить пол ребёнка прямо в кабинете у врача.

— Могу только представить.

— Пришлось ждать целую неделю. Ну ничего – зато главная интрига раскроется максимально масштабно.

Я приветствую остальных гостей, которых собралось чуть больше двадцати человек. Почти со всеми знакома уже год. Степан, Артур, Татьяна и Женя – они начинали жизнь в Чикаго в один период с Титовым. Подружились, стали общаться почти как родные. Их тесная компания остаётся почти неизменной вот уже восьмой год.

— Тебе взять шампанское? – спрашивает Вова.

— Да, не откажусь.

Он возвращается через несколько минут с бокалом игристого вина. В ту же минуту начинается праздник. Сначала будущие родители одновременно разрезают торт. Они безумно волнуются, а я не успеваю разглядеть какого же цвета начинка, потому что слишком далеко стою. Пока выхожу немного вперёд – в небо взлетает ярко-розовая дымка, конфетти и шары. Гости громко и восторженно хлопают. Светлана и Анатолий ждут дочь.

Градус эмоций повышается. Будущие родители начинают плакать от счастья и обниматься. Я тоже чувствую, как в уголках глаз поступают слёзы, а вдоль позвоночника пробегают сотни мурашек.

После поздравлений и объятий вечер продолжается. Становится шумно, весело. Татьяна, узнавшая первой о беременности подруги, всем рассказывает, что заранее предугадала пол будущего малыша по форме живота Светланы. Я изумляюсь и хочу поинтересоваться, как именно, но Титов увлекает меня за собой и целует в висок.

— Руководитель отдела сегодня хвалил тебя, — негромко произносит он.

— Спасибо. Я много времени потратила на подготовку рассылки.

— Лео говорил, — кивает Вова.

— Сто пятьсот раз переделывала макет, кнопку и текст. Так, чтобы самой заинтересоваться и открыть.

Перечисляю и думаю о том, не звучит ли мой рассказ как хвастовство? Наверное, я не умею правильно принимать похвалу, поэтому начинаю оправдываться и много болтать. Как, например, сейчас.

Я новичок в команде, за любые задачи хватаюсь рьяно и с удовольствием. Даже если в Штатах у меня ничего не получится – могу с уверенностью сказать, что это был прекрасный опыт.

— Я же говорил, что у тебя большой потенциал, Майя, — продолжает хвалить Титов. – Ещё годик поработаешь и можно претендовать на высшую должность.

Я резко тушуюсь. К счастью, насколько я успела понять, то в компании Вовы, да и многих других, не действует система кумовства. Думаю, что даже лояльные американцы стали бы смотреть на меня косо, если бы вместо обычной должности в отделе маркетинга, я резко стала руководителем.

Оторвавшись от Вовы, иду веселиться. Нас ждёт много разных конкурсов. Все они так или иначе связаны с детской тематикой. В одном из них гостей делят на пары. Я попадаю с Артуром — высоким долговязым айтишником.

Мне завязывают глаза, а его усаживают на стул и вешают на шею слюнявчик. Цель – как можно скорее накормить партнёра детским яблочным пюре.

Я заливисто смеюсь и активно включаюсь в игру. Пытаюсь подсмотреть сквозь плотно завязанную повязку, но ведущий предостерегает и просит действовать честно.

Слышу, что хохочет и Артур. Кажется, я попадаю ему то в глаз, то в ухо. Искреннее прошу прощения, пробую снова. Волнуюсь, но заряжаюсь хорошим настроением и всё-таки дохожу до конца.

Когда снимаю повязку, то понимаю, что мы справились первыми! Затем смотрю на Артура и… громко прыскаю. Его лицо полностью в яблочном пюре. Губы, глаза, щёки. Впрочем, как и мои руки.

— Боже мой, прости! Тебе было больно?

Спрашиваю и не могу при этом сдержать смех.

— Было рисково, но вкусно, — подмигивает напарник. – Пойдем умоемся?

Мы находим ванную комнату на первом этаже дома. Сначала я умываю руки, а затем помогаю стереть яблочное пюре с шеи Артура. Понятия не имею как именно оно там оказалось! С завязанными глазами представлялось, что, если я и не попала в цель, то была очень близко.

— Ты чист, — заявляю Артуру. – Но рубашка мокрая.

Он оборачивается, благодарит меня за помощь. Как только мы выходим на задний двор, то начинаются танцы.

Титов стоит чуть поодаль и общается с Анатолием. Вокруг Светланы собралась толпа подружек. Они в своей струе, я же чувствую как тело окутывает покалывающим кожу холодом. Знаю, что никто не обязан помогать мне влиться, но ощущение того, что я здесь чужая – никак не проходит. Радость и веселье растворяется как дымка. Увы, оно было обманчивым, временным.

— Не хочешь потанцевать? – неожиданно спрашивает Артур.

Я тут же киваю, протягиваю ему руку. Кружась под медленную композицию на импровизированном танцполе, понимаю, что сильно хочу домой. Не в чикагскую квартиру, а к Рине, Валюше и даже маме. На меня редко накатывают приступы ностальгии, но сейчас они ощущаются особенно сильно — до ноющей боли за рёбрами.

— То, что ты чувствуешь – это нормально, — произносит Артур. – У меня тоже такое бывало. Вроде бы спокойно, ровно. Через секунду вопрос на пустом, казалось бы, месте: какого хуя я здесь делаю?

— Как ты прочитал мои мысли? – усмехаюсь в ответ.

— Они посещают всех. Ну или почти. Через года два проходят окончательно.

Случайно вскинув взгляд, замечаю нахмуренного Титова и моментально ёжусь. Меня никогда раньше не ревновали, хотя хотелось, чтобы да. Вскоре оказалось, что это не совсем комфортное чувство. Не для меня.

Когда танец заканчивается, я подхожу к Вове. Он сжимает между пальцами сигарету, затягивается. Не роняет ни слова, хотя я хочу попросить его отвезти меня домой.

— Что-то не так?

Титов отрицательно мотает головой.